Закончили мы на кровати. Девушка восстанавливала дыхание, пока я переодевался. Стоило мне только открыть дверь, как я застал Обручеву. Лицо у нее красное, девушка тяжело дышала и странно смотрела на меня.

Воспользовавшись моментом, проскочил вниз. На кухне нашел Прохорова, уплетающего борщ. Мужик отвлекся, когда заметил меня.

— Боря, я проверил жижу и несформировавшуюся железу, — сказал он. — И… Это изумительно! Такие возможности открываются, просто чудо!

— Рад, что вам понравилось. Можно услышать какие-то подробности? — перебил его очередной порыв.

— Чисто теоретически: кто-то создал артефакты, которые делают из мага измененного. Конечно, не такого, как ты, но все же. Это не совсем монстры… Это! Это!.. Вообще другой вид. Понимаешь, что это значит? — схватил он меня за плечи и начал трясти.

— Нет, — ответил честно.

— Как-то можно создать легкую версию тебя. Не истинного измененного, а что-то среднее между магом и монстром. У них остается магия и железа. Новый вид! Это… чудо! У тебя нет тела такой особи?

Пока профессор что-то говорил, я думал. Из мага создать измененного? Разработки шагнули дальше? Новый вид? Сука!

Глава 22

Присел и задумался.

— Давид, вот тебе останки еще одного моего брата, — сказал я и достал железу и жижу от Дмитрия.

— Брата? — руки профессора затряслись.

— Ага! — отрешенно ответил. — Первый экземпляр — Кирюша, второй — Дмитрий.

На Прохорова было больно смотреть, он с открытым ртом попятился назад. Его смутило, что я прикончил своих родственников? Странно…

— Успокойся, — улыбнулся я. — Эти твари меня травили, пытались убить и подставить — количество грехов не счесть. А сейчас, когда мы узнаем, что они — некий новый вид…

— Хорошо, — забрал новые материалы профессор.

Поведал ему о том, что Дима был немного другим представителем, рассказал о его особенностях, возможностях и силе, с которой я столкнулся. Давид все это подробно записал, пока я себе взял тарелку борща и стал уплетать.

Хорошая свадьба: ни еды, ни алкоголя. Хоть драка была, тут Долгоруков прав. Я строил гипотезы параллельно с Прохоровым, но пока выходила не самая радужная картина. Как же вкусно… Укропчик, сметанка и черный хлебушек.

Когда закончил с тарелкой супа, мы пошли в соседнее здание, которое станет нашей лабораторией. По дороге Давид сказал, что связался с трущобами и договорился о пересылке оборудования сюда, через пару дней все привезут. А пока его походный наборчик позволяет делать некоторые эксперименты. Нравится мне этот мужик, если бы не его заскоки… Больно он работящий и котелок варит.

В то время, когда Прохоров занимался исследованиями, я осматривал помещение. Оно раньше служило примерно тем же целям, под что определили его мы. Вентиляция, несколько отдельных комнат. По следам можно понять, где стояли столы.

Если бы не было пыли, то вышла бы хорошая лаборатория. Что же за род тут жил раньше? Точно! Тот малец очень хотел сюда попасть и найти какую-то книжонку.

Память сформировала картинку, где профессор держал ее в руках и говорил, что мне стоит с ней ознакомиться. Я отыскал книжку на одном из столов. Пока Давид увлекся работой, нашел уцелевший стул и поставил к окну, чтобы свет фонаря хоть как-то освещал.

Михайловы — небольшой род, жившие здесь до нас. По большому счету, ничего интересного в книге не было: кто когда родился, женился. Родовые записи. Но вот, что меня смутило: почти в самом конце формат почаи информации менялся.

В семье появляется девушка — Ирина. Она становится женой одного из сыновей, но странность дальше. У нее родились три сына. Один из них был болен, и его лечили. Начинаются мемуары.

Пролистывал, чтобы найти что-то полезное, из-за чего профессор же рекомендовал с ней ознакомиться?

— Да ладно? — вскочил я со стула.

Еще раз пробежался глазами. Тут прямо не написано, но… Хрень какая-то. Положил книгу и начал ходить из стороны в сторону. Если сделать выжимку из того, что там дальше написано…

Виктор, тот больной ребенок, его пытались лечить и к чему только не прибегали, даже к соку железы монстров. И тут малец выздоровел. Прямо идиллия, если бы не то, что произошло дальше.

У него родились несколько дочерей, и одна из них — Эльвира Викторовна Михайлова. Дальше записи заканчиваются. Почему после появления этого больного ребенка пишут очень подробно о детях и особенно — о нем?

Эльвира Викторовна… Так зовут подстилку отца. Она, что ли, из этого рода? Папаша женился и поглотил его, но… Сука! Это что за бред? Голова закипела от количества мыслей.

— Предположим… — сказал я себе под нос. — Что… Отец Эльвиры был отравлен, почти как я.

— О чем вы? — сбил меня с мысли Прохоров.

— Занимайся своими делами! И я жду выводы! — гаркнул на профессора.

Попытался восстановить картину снова. Рождается дочка с неким иммунитетом или со способностью поглощать сок железы монстров. Вопрос в том, знал ли папаша об этой особенности?

Подошел к книге и еще раз стал ее внимательно читать. Кто за кого вышел, женился и кто родился… Пробегался по фамилиям снова и снова, пока не остановился.

Сколько-то лет назад Михайловы были связаны родством с Карповыми. Что это нам дает?

— Борис! — позвал меня Давид, чем снова сбил с мысли.

— Ну что? — отвлекся я.

— Мне нужна ваша кровь, — опустив глаза, ответил он.

Закатал рукав и подошел к нему. Профессор порезал мне кисть, и алая жидкость потекла в какую-то миску. Прохоров наблюдал за тем, как раны на моей конечности почти сами затянулись, без применения лечилки.

Мужик продолжил свои опыты, а я стал думать. Давид говорил, что когда-то делали эксперименты над магами, чтобы создать из них новый вид, но после определенных событий все прикрыли.

И вот сейчас Карпов и Вяземский продолжили работу. Тот же Мясоедов, или что он такое? Значит, некая группа, а может быть, и не одна, и дальше занималась исследованиями. Появляется Виктор — больной ребенок, и лечат его соком железы. Хотя, если у них была связь с Карповыми, то там могло быть что-то другое.

Это нулевой пациент… Эльвира, его дочь, которая попадает к Марковым, и примерно в это время в моем роду начинаются изменения. Отец странно себя ведет, мать попадает в немилость.

И вот она уже мертва, а меня травят… Сука! Сука… Сел на стул. Если моя теория верна, то кто-то или что-то пытается вывести новую расу, целей может быть много. От благих — противостоять монстрам и даже их подчинить, до захвата власти в стране. В мире?

Если все сложить, то наше понимание, куда ушли ботаники, точнее, некая группа — это только вершина айсберга. Три дочери. Одна тварь — к Марковым. Взял книгу и начал читать. Твою мать!

Другая, Елизавета, вышла за кого-то из Царевых в южной зоне. Последняя — за Скубицкого в центральной зоне. Даже предполагать боюсь то, что в голову пришло. Откинем глобальные мотивы. Марковы… Получается, как только эта тварь попала в семью, она начала травить или, правильнее сказать, «помогать» всем в нашем роду.

Мать не справилась с тем, что ей подсыпали, и умерла. А я? Какая цель была в этом у меня? Отец? Он в курсе? Эльвира изменила и его? Получается, три дочери этого Виктора попали в крупные роды в разных зонах и начали менять целые семьи?

Сел на стул. Пусть это всего лишь теория, но есть факты в лице моих братьев, ее доказывающие. Выходит, действие препарата, который мне давали, пошло как-то не так, поэтому Бориса подставили и решили убить.

Благодаря голосу бога и моему уникальному рациону я стал истинным измененным, в отличие от них. Видимо, когда мутации проходят достаточно хорошо, потом…

— Господин! — позвал меня профессор. — Я уже могу сделать кое-какие выводы. Это одновременно и чудесно, и ужасно.

— Говори! — посмотрел на него сурово.

Мои предположения оказались почти правдой. Перед тем, как Давид рассказал о наблюдениях, я поделился своими мыслями. Мужичок на пару минут потерял дар речи, потом начал бубнить себе под нос.